VI. Путешествие дебютантов. Главы из книги Игоря Шермана

Продолжаем публикацию книги Игоря Шермана «Брянское время. Краткий курс истории одной газеты и окрестностей».

Предыдущие главы: I, II, III, IV, V

Уезжал Саша Левинский в Америку из редакции на улице Щукина, а вернулся в редакцию на улице Осоавиахима. Переезды «Брянского времени» — это отдельная история.

Начинали мы, как вы помните, в частном домике на улице Пионерской. Кооператоры, делившие с редакцией двухэтажную халупу с удобствами во дворе, поначалу отнеслись к нам с большой симпатией. Но через несколько месяцев им настоятельно рекомендовали избавиться от неблагонадежных соседей. Насколько я помню, рекомендации исходили из Советского райисполкома, о тогдашнем председателе которого товарище Сергеевой газета писала не слишком приятные вещи.

Зато к «БВ» очень неплохо относились в горисполкоме. Во-первых, заместитель редактора Юрий Фаев был тогда депутатом горсовета, во-вторых, он же сделал интервью с председателем горисполкома Вохрушенковым. Интервью Анатолию Егоровичу настолько понравилось, что он звонил и благодарил. Кроме того, городской Совет в начале 1991 года задумал издавать собственную газету. Был объявлен конкурс на замещение должности главного редактора, в котором я принял участие.

Вы спросите: зачем мне было это нужно, раз «Брянское время» уже выходило? А представьте себе, в каком интересном положении мы оказались. Напечатав первые номера «БВ» тиражом 20 тысяч экземпляров, мы с ужасом убедились, что почти половина газет остается нераспроданными. О рекламе тогда можно было говорить только теоретически и только в будущем времени. (Не забуду, как наш дизайнер Лёня Янтыфович обзванивал местные храмы и предлагал батюшкам прорекламировать свой приход. Долго помнили в редакции, как заведующий отделом рекламы Анатолий Рудницкий выполнял заявку на некролог, посвященный 40-дням, который вышел под заголовком «Не утихает боль утраты»…)

Кстати, мы с Рудницким вообще были в Брянске, пожалуй, первооткрывателями рекламного дела. Еще в 1988 году при обкоме комсомола ушлые ребята Алик Каплан и Алик Селицкий организовали что-то вроде кооператива. Нас с Рудницким и кинооператора Илью Бирюкова привлекли в качестве рабочей силы. Помнится, мы сняли несколько рекламных роликов, в том числе с раздевающейся барышней, что по тем временам было совершенно немыслимо, а также фильм к 30-летию брянского ЦУМа. Куда все это затем делось, где крутились эти ролики, кто смотрел фильм, — мне не известно.

Словом, материальное положение редакции оптимизма никак не внушало. Просто, знаете, страшно было, что без «крыши» не выдюжим, не справимся, не сумеем удержаться наплаву. Мне, по крайней мере, страшно было. Зарабатывать нас никогда не учили, мы умели только получать зарплату. О почти непреодолимых сложностях с газетной бумагой и типографией я уже упоминал. Да и вообще в конце 90-го — начале 91-го года трудно было быть уверенным в долгой и счастливой жизни частного предпринимательства.

Вопрос о назначении главного редактора будущей «Брянской газеты» решался на сессии горсовета. Я выступил со своей программой, подчеркнув, что в отличие от других кандидатов могу предложить депутатам уже существующую газету, которая готова работать под их началом на благо города. В обсуждении принял участие и уже упоминавшийся мною литератор Борис Каченовский, тоже, кстати, депутат областного Совета. Для начала он задал мне вопрос: «Если вы станете редактором, возьмете меня на работу?» И получив отрицательный ответ, заявил: «Тогда, товарищи депутаты, я скажу вам, почему Шерман не должен стать редактором!» Я и не стал. Наверное, «Брянскому времени» тогда повезло — пусть его история завершилась всего через 16 лет, но эта была собственная история ни от какой власти не зависимой газеты. Возможно, это стало главным достоинством «Брянского времени».

Так или иначе, но когда кооператоры с улицы Пионерской (рассказывали, между прочим, что в этом здании до исторического материализма размещался бордель) уж очень настойчиво попросили нас подыскать себе другое помещение, я отправился за помощью в горисполком. И редакции предложили подвальчик в жилом доме на улице Фокина, 70. Раньше здесь было общежитие «химиков» — осужденных, по приговору суда трудившихся на предприятиях народного хозяйства. Не нужно, наверное, рассказывать, в каком состоянии был этот подвал. Но зато целых 6 комнат — просто царские хоромы!

Наш тогдашний учредитель Гена Сытой сделал кой-какой ремонт, соорудил по нашей просьбе стеллажи из неструганных досок. Обои мы поклеили сами, прямо на кирпичной стене, выходящей на улицу, нарисовали вывеску и перевезли свой нехитрый в то время скарб на новое место жительства. В этом подвале «Брянское время» располагалось меньше года. Здесь собрались 19 августа 91-го все местные «так называемые демократы». Сюда же на следующий день пришли двое суровых людей, заявив, что они с телефонной станции. Фаев тут же стал им втолковывать, что они не имеют никакого права отключать нам единственный телефон. Каково же было наше изумление, когда выяснилось, что они пришли с иной целью — наоборот подключить редакции второй телефонный номер… Просто подошла наша очередь. Именно 20 августа 1991 года.

К этому подвалу 16 августа, в пятницу, Лёня Янтыфович подогнал первую редакционную машину — так называемый «каблучок». Этот «Москвич» нам помог приобрести директор мясокомбината Пётр Леонтьевич Кузнецов. Не в смысле заплатил, а помог оформить, получить через свои мясо-молочные структуры. А в пятницу попросил забрать — не хотел рисковать, за выходные, как он выразился, его работяги могли раскурочить новенькое авто.

А Лёня Янтыфович как раз незадолго до того получил водительские права. Да и жил он в Фокинском районе, ближе других к мясокомбинату. Я и попросил его пригнать машину. Как потом выяснилось, Лёня побоялся садиться за руль и нанял какого-то полузнакомого водителя, который довез его практически до самой редакции. После чего Янтыфович расплатился, гордо сел на водительское место и лихо подкатил под (вернее, над, ведь «БВ» располагалось в подвале) редакционные окна.

Ах, как славно было сидеть в собственной машине, нажимая на всевозможные кнопочки! Ведь это была первая наша машина — никто из редакции, разумеется, собственного авто никогда не имел. И как же обидно было через два дня понимать, что все уже закончилось. Ведь никто из нас не сомневался, что августовский путч лишал нас не только работы. «Вот же, блин, только машину купили!»-то и дело разносилось по редакции все три тех августовских дня.

Водителем на этот «каблучок» я пытался зазвать своего старого знакомого Андреича. С Николаем Андреевичем Омельченко мы много поездили по области, когда я работал на брянском телевидении. Но Адреичу оставалось меньше года до пенсии, он не хотел менять места работы и рекомендовал своего сына Сергея, который в то время работал на «скорой». Сережа Омельченко так и проработал в редакции до самого лета 2004 года.

Между прочим, судьба семьи Омельченко удивительна. В начале 30-х они имели крепкое хозяйство в Черниговской области. Начались раскулачивания, и глава семьи от греха подальше сел с женой и тремя сыновьями на первый попавшийся поезд и уехал куда глаза глядят. Доехали они до Средней Азии, обосновались где-то на границе Узбекистана и Таджикистана, там и жили без малого 50 лет. Потом сыновья по одному стали возвращаться в среднюю полосу. Когда в конце 80-х привезли в Брянск почти 90-летнего отца, тот долго восхищался краснодарским чаем и вареной колбасой — много-много лет ничего подобного не видел… Но от репрессий семью спас!

Кстати, Андреич всё-таки тоже поработал в редакции водителем, но много позже, когда у нас появился второй автомобиль.

А буквально через несколько дней после 21 августа председатель облисполкома Василий Иванович Польской издал распоряжение, согласно которому в Доме политического просвещения на площади имени Ленина выделялись помещения для редакций газет «Брянские известия» и «Брянское время». Причем «БВ» предназначалось помещение, занимаемое библиотекой. Раздумывая над тем, как переустроить под редакционные нужды читальный зал и книгохранилище, я неожиданно узнал, что детская библиотека, расположенная на улице Горького, отчаянно нуждается в новом помещении. Пошел к директору, предложил обмен: они перебираются в Дом политпросвета, а мы — в их помещение напротив КГБ. Оказалось, это невозможно — в детской библиотеке было огромное книгохранилище в подвале (через пару лет его, кстати, залили канализационные воды), Дом политпроса такими помещениями не располагал.

Так или иначе, но на площадь Ленина мы так и не перебрались. Надо думать, «БВ» и с этим повезло, ведь при губернаторе Лодкине нас бы непременно оттуда выжили.

А еще через пару недель в нашем подвале неожиданно объявились председатель Советского райисполкома Виктор Арнольдович Дакше, его помощник Марк Абрамович Хазанов и председатель райсовета Виктор Александрович Малашенко. Похвалив газету за содержательные материалы, разнообразие форм и отдельно — за всемерную поддержку демократических преобразований в обществе (удивительное словосочетание особенно в устах бывшего секретаря парткома управления КГБ и будущего заместителя ярко-«красного» губернатора Лодкина товарища Малашенко. Вообще удивительное было время!), районные руководители предложили редакции перебраться в здание Советского райпродторга, который как раз ликвидировался. Так «БВ» оказалось на улице Щукина, за фабрикой «Десна».

Именно на Щукина у нас чуть-чуть не появилось свое телевидение. То есть оно и появилось, но очень ненадолго.

У редакционного художника Славы Николаева объявился состоятельный одноклассник Игорь Титов. Ему, видимо, некуда было вложить уже накопленные деньги, и он довольно легко согласился профинансировать безумный проект.

Тогда, в 1992 году местный телецентр транслировал два телеканала. Они так и назывались — первый и второй. А передатчиков было три. Редакция договорилась с директором передающего центра о том, что он будет транслировать еще один канал — наш. Съездили в подмосковный город Жуковский, купили на деньги Титова две телекамеры, видео- и звукооператорский пульты, микрофоны. По счастливому совпадению редакционный фотограф Гена Курбатов раньше трудился телеоператором. Рудницкий уговорил своего знакомого пойти к нам звукорежиссером.

Назвали мы свой телеканал «АБВ». Ну, БВ — понятно, а насчет, А у каждого было свое мнение.

Трудно поверить, но силами все той же редакции — в «БВ» тогда трудились 6 или 7 журналистов — мы вещали ежедневно по три часа! Правда, большую часть эфирного времени занимали американские художественные фильмы. Их нам за небольшие деньги переписал на кассеты один из предпринимателей (сегодня он, между прочим, проректор одного из брянских вузов). Но каждый день мы выдавали в эфир получасовые новости и еще одну передачу такой же продолжительности. Не стоит забывать, что те же самые люди еженедельно выпускали газету объемом 24 полосы.

В создании передач участвовали все сотрудники редакции. У Лены Фрумкиной замечательно получалось разговаривать с народом на улицах. Она даже заставляла прохожих петь. Пытались мы вместе с ней сделать передачу о детсадовских детях, заставкой к которой была песня Никитиных «Когда мы были молодыми и чушь прекрасную несли». Таня Ривкинд обозревала события культурной жизни, Эдик Костиков заботился о животных, Саша Левинский вел выпуски новостей. Кстати, задолго до НТВ, которого тогда еще в помине не было, именно мы придумали назвать эти выпуски «Сегодня». На телеэкране появлялся даже Юра Фаев, который панически боялся камеры. Он обозревал брянскую прессу.

Мы с Рудницким (режиссером, между прочим, по гражданской специальности) немало намучились с нетелегеничным Юрием Васильевичем. Всеми доступными способами пытались отвлечь его внимание от страшной камеры. Ставили перед ним на столик чашку с чаем — мол, отхлебывай, Юра, непринужденно из чашки и веди неторопливую беседу с дорогими телезрителями. Фаев ухватился за эту плодотворную дебютную идею. На репетиции (или как говорят на телевидении — на тракте) вел себя довольно раскованно. Потом попросил долить чайку, включилась камера — и Фаев опять одеревенел. Забыл про чай, стеклянным взглядом уперся в объектив. Мы ему показываем: возьми чашку, отхлебни! Деревянными пальцами взял Юра чай, судорожным движением поднес ко рту, отхлебнуть отхлебнул, а проглотить так и не смог…

Что любопытно: никакого дополнительного дохода собственный телеканал редакции не приносил. Не имели, разумеется, журналисты и какого-то дополнительного заработка. Занимались этим потому, что просто было интересно. Пытались объять необъятное.

Вещали мы почти три месяца. Это время почему-то запомнилось мне больше всего борьбой за нашу собственную телепрограмму. Дело в том, что и тогда, и теперь каждая газета стремится печатать телепрограмму — это же продукт первой необходимости. Программы двух государственных каналов продавал брянским газетам комитет по телевидению и радиовещанию. А мы свою программу не хотели никому продавать. Правда, никто ее у нас покупать и не собирался. Ее просто воровали — перепечатывали. «БВ» даже судилось с «Брянским рабочим» по этому поводу. Но авторское право в 92-м году еще не было доведено до сегодняшнего блеска, поэтому суд завершился ничем.

А потом тогдашний глава администрации Брянской области Владимир Александрович Барабанов запретил телерадиопередающему центру транслировать наши передачи. Без объяснения причин. Просто запретил, и все дела. И телевидение наше на этом закончилось.

Продолжение следует.

Предыдущие главы: I, II, III, IV, V

+26