Я родился в Брянске, отсюда и отношение к городу. Когда иду по бульвару Гагарина вниз, к Набережной, сердце кровью обливается, но тут уж что поделаешь… Несколько лет назад инициативная группа хотела выкупить дом Боровича, не получилось… Оказалось что, он уже продан.

До открыток были марки. Началось в детстве, закончилось — как это обычно бывает — а лет в двадцать пять опять началось, уже по-взрослому. Я собирал Большую Россию, дореволюционную, Советский Союз… Почтовые марки выпущенные в СССР. С 1940 года у меня есть практически всё. До сорокового — это тяжёлые позиции, в коллекционном состоянии процентов пятьдесят… И как-то, будучи в Москве, на сборе филателистов, увидел открытки с видами Брянска, из самой распространённой серии Суворина. Купил сначала две, потом ещё две… Дальше пошёл уже целенаправленный поиск на тех же собраниях филателистов, интернет-аукционах; на аукционах у меня закладки со словами Briansk, Bryansk и Brjansk, плюс на немецком и французском аукционах. Везде разные вещи проявляются. Средняя цена открытки сейчас где-то три с половиной тысячи, максимум — шесть с половиной за лот.

Открытки появляются из разных источников. Например, был такой коллекционер Львов, собирал все российские города, иногда попадаются экземпляры с его экслибрисом. В Брянске был очень известный коллекционер, умер, а сын его продал коллекцию в Москву.

В настоящее время собиратели брянских открыток тесно связаны и общаются между собой. Причём, это не только жители нашего города. Например, Владимир Матвеев из Орла в электронном виде отдал все сканы по Брянску, Бежице и области, три флэшки получилось, из них десяток открыток, о которых мы даже не знали.

В последние годы захотелось, чтобы эти открытки увидала широкая аудитория жителей Брянска. Совместно с салоном оперативной полиграфии «Аверс» и при поддержке спонсоров вышли в свет две книги, посвящённые истории города и области на открытках. Кроме книг я каждый год издаю каталог открыток, микроскопическим тиражом, буквально пятнадцать-двадцать экземпляров. Для коллекционеров: по сериям, годам выпуска. И тут, конечно, не только мои открытки.

Абсолютно неважно, подписанная открытка или чистая. Некоторые могут быть дороже из-за того, что на них ценные штемпели, типа «Санитарный поезд» — на поездах свои штемпели ставились — и тогда борьба идёт между филокартистом и коллекционером штемпелей.

Дореволюционный Брянск снимали несколько человек: Ефимов, Суворин, Знаменский, Шерер&Набгольц, Сельчуков, Карл Фишер, Отто Ринер, Померанцев, Зискинд, Бобянский, Маковский. Из них брянских — пять-шесть фамилий, остальные столичные. Брянск в то время был небольшим уездным городом (ненамного больше Карачева), тысяч тридцать населения.

Большой пласт — бежицкие открытки. Как только завод построили, Бежица сразу рванула вперёд.

Открытки печатались фотоспособом и в типографии. Служили, прежде всего, средством общения. То есть, человек приезжал на станцию, выходил из вагона, покупал открытку в ларьке, писал: «я в Брянске, через три часа у меня поезд», и тут же, в привокзальном почтовом отделении, отправлял адресату. Именно поэтому большие столичные фотоателье слали людей по всей России снимать провинциальные виды, даже маленьких городков. Железная дорога этому весьма способствовала. Тиражи были внушительные.

Изображения на старых фотографиях и открытках привязываются к месту, например, с помощью карт того времени. Бежица, например, почти не изменилась, все улицы на своём месте. Приобретаешь новую открытку и сразу прикидываешь: это было здесь. У нас есть краеведы, которые точно знают, с какой точки снимался тот или иной вид — вычисляют с помощью карт и старых документов. Самое белое пятно — бульвар Гагарина между Красной площадью и Набережной, в районе нынешней лестницы. Там было две церкви. И не осталось ни одного изображения. То есть, может они и были кем-то сняты, по тридцать две открытки в некоторых сериях заявлены, из них десять-двенадцать кадров утрачены подчистую.

Самый сложный пласт — послереволюционные открытки. Редко встречающийся. В 1918 ещё переиздали пару раз дореволюционный наборы, в том числе и альбом Суворина, перфорированный по краям, чтобы удобнее было отрывать. И потом затишье. У меня есть две открытки 1923 года — памятник Фокину и только-только построенное здание БТИ, в этой серии существует ещё элеватор на Брянске II. И ещё одна фотооткрытка с ДК БМЗ, с высказыванием Ворошилова на фронтоне. И всё. Никто не знает, сколько в этих сериях было открыток. Крайне редко встречаются. Не до переписки было, да и выпускалось их меньше.

Военных фотографий сейчас стало много выплывать на аукционах, из Германии. Немцы очень много снимали. С начала пятидесятых годов снова стали выпускать серии открыток, и вот они-то уже стали трактоваться, как сувениры. А полноценные наборы под одной обложкой начали выпускать только в 60–70 годах. До этого продавали по одной.

Мы очень плотно сотрудничаем с Архивом фото- и кинодокументов, например, приезд царя на БМЗ полностью взят там. Были приобретены снимки, сделанные напрямую с фотопластин. Там же, в Архиве, сейчас есть ролик, датированный 1903 годом, но по всем признакам на нём изображено это же событие. К сожалению, он снят на такую хитрую камеру, с круглой перфорацией, что мы всё никак не можем его просмотреть. Если бы была стопоцентная гарантия, что это именно приезд царя к нам, мы бы даже готовы были его оцифровать, но… недешёвое удовольствие, не хочется рисковать.

Нас, собирающих виды Брянска, в городе десяток человек. Все периодически собираются в клубе филателистов.

Чем больше сейчас снимают город, тем лучше. Плохой, хороший кадр — решать потомкам. Пусть будет, хоть каждый дом, пусть фиксируется. Это нужно.

+56

  Вы уже отметили эту статью